|
|
автор: Маленков С.К. из книги ЗАПИСКИ
СУМАСШЕДШЕГО Сборник полезных предложений проектов
гражданина СССР-РФ Маленкова С.К. из воспоминаний с детства до пенсии ВступлениеV1 |
3.
Почему я
добровольно сумасшедший?
Много и мало. Нормально и не нормально. Одно на всех или правила
личности?
|
Принято считать, что с появлением "большевиков"
(основавших вслед за ВКП-б самую большую политическую организацию в мире –
КПСС) в истории нашей страны установились правила решения всех вопросов
"большинством". Но это не так. Голосование с принятием решения
большинством его поддержавших - принимались в истории и много раньше. Но
большевики возвели это в ранг общенародного (общегосударственного) правила,
ввели в Закон. Это было прогрессивней диктата воли одного человека – царя.
Монархи бывали и на Руси с неплохими достоинствами. Но честностью в отношении
нужд и прав своего подчинённого им народа они не отличались, как и все
диктаторы мира. Поскольку революция 1917 года была
направлена, в первую очередь, на свержение монархии, принятие решений
большинством присутствующих, безусловно, было больше по душе народу, ранее не
имевшему практически никакого голоса в стране и в своей судьбе. В большинстве
текущих дней и случаев. Итак, прогресс относительно монархии в
этом вопросе был на лицо. Но было ли это "правило права
большинства" правилом наилучшим – после этого уже не спорили и других
правил применять не допускали. Даже до обсуждения. Несогласных просто
уничтожали. Однако, жил и выжил (по крайней мере) один человек,
который в течение полстолетия не признавал правило решения всех вопросов
большинством – справедливым. Я предлагал иные правила, частично
внедрил их. И надеюсь, что эти правила возьмут верх над "правилом
права большинства", не отвергая возможности части народов продолжать
пользоваться старыми правилами. Теперь я часто описываю эти новые правила
применительно к разным отношениям в обществе. Так легче понять преимущества
их применения. Итак, решение большинства принимается
за исполняемую всеми норму. Большинство, озабоченное созданием блага для
всех, не считает поверженное своим решением меньшинство за больных, которым
только доктор (большинство) знает лекарство и предписывает режим. Меньшинство
не относят к стаду дураков, которые могут натворить невесть какие глупости, а
потому их надо вести за руку. Там, в меньшинстве, есть и такие. Но там есть и
очень образованные люди, но с другими предложениями, желающие иных правил в
обществе. Всех их закон провозгласил равными. И при этом оставшиеся в меньшинстве почему-то лишались
своих равных со всеми прав (хотя в Конституции и законах страны они провозглашались
равными во все времена и на все случаи жизни). Нет, вопреки этому равенству,
- меньшинство заставляли подчиниться решению большинства. И не чувствовали
нарушения равноправия, и не чувствовали вины за принуждения. И не думали о
возможности каждого оказаться на этом месте бесправного в равноправии, без вины
наказанного, осуждённого без приговора суда, принужденного с оставлением на
свободе. И такие отношения приняли за идеал. И не видели в них
лицемерия и диктатуры. Тысячи юристов с 1917 года получали дипломы ежегодно. И
никто не хотел видеть элементарного несоответствия главной декларации
равноправия - фактическому бесправию и угнетению части граждан страны,
которое устанавливали другие законы, якобы основанные на главных декларациях
и служащих их незыблемости. И это не просто усиливало беззаконие, оно
возводило его в безысходность. Стоит только
что-то предложить, что не поддержит большинство, - и ты оказываешься в этом
проклятом меньшинстве. Ты уже в подавляемом положении, ты уже в неуважаемой
части населения, в неперспективных условиях жизни. Настойчивость или
самостоятельность твоего мнения и поведения может привести к весьма жёсткому
принуждению и подавлению. Ты расправишься
над собой "по собственному желанию". А разве этого
ты хотел? Для избежания
этой беды, ты приучишься предугадывать позицию большинства и ей потакать. Ты
перестанешь быть личностью, способной предлагать нестандартное, не сразу
понимаемое и поддерживаемое большинством. Ты научишься быть замкнутым и
настороженным. И в этом состоянии никогда не сможешь жить счастливым, как это
предписывает цель окружающего общества. Просто заведомо не досягаемая цель,
как горизонт. Мираж, обман. Поняв это, и не
имея возможности обратиться к сотне миллионов душ, чтобы их убедить в
необходимости иных правил, ты умрёшь в безысходном отчаянии, с проклятиями
правящим обманщикам. Это – путь деградации отдельной личности и общества в
целом. Это путь к созданию театрализованного общества рабов, где не нужны
цепи и тюрьмы. Где более умные от безысходности будут лезть в
"козыри", становясь подлецами, попирающими остальных. Где более
честные из умных, желая изменить отношения на честные и демократические,
будут гибнуть и от считающих жизнь в ярме - нормой, и от правящих подлецов. Но чтобы это признало большинство общества и отменило
своим решением, оно должно преодолеть в каждом подозрение и страх оказаться в
меньшинстве при голосовании за высказанную мысль, за предлагаемые решения и
действия. Чтобы каждый пренебрег опасностью оказаться в поверженном
меньшинстве. То есть некоторые очевидные решения могут прийти в этой системе
отношений только тогда, когда созреет гнойный нарыв от неразумных правил,
которые надо изменить. Я придумал иные правила. Во времена большевиков и с их
участием, в крупнейшей стране большевизма, – я внедрил в законы страны свои
правила, которые стали называться СамоУправлением. Они
меняли большевизм к демократии, они не позволяли установить диктатуру. Но
сами эти правила описаны в других моих книгах. Если кратко – в них даже самому
малому меньшинству даётся шанс жить не по общим правилам, но без
принуждения и бесправия, при этом - или уживаться с обществом своей страны, или -
найти себе иную страну для жизни без грубых принуждений и с приемлемыми
условиями развития своей личности. Большевики-антисоциалисты. Правление без подавления. Обычной ошибкой является отнесение к странам большевизма -
стран с так называемыми коммунистическими партиями у власти. Это так
называемый "социалистический лагерь". Ошибкой является
приравнивание декларации народовластия и декларации построения
"социализма" к большевизму. Лозунги "социализма" и
декларации народовластия выросли из КПСС, как КПСС выросла из партии
большевиков. Но принцип большевизма, то есть принятие решения большинства за
"обязаловку"[1] для всех – это
только часть псевдосоциалистических партий. На самом деле - решение большинства становится
обязательным для всех и во многих буржуазных партиях, во многих буржуазных
парламентах и правительствах, во многих коммерческих структурах с
коллегиальным правлением. Все они – большевики. Нравится им это название или
нет. И арифметический подсчёт таких структур в каждой стране
пока никто не произвёл. А это интересно. Выведем "за скобки" из
общего числа – структуры единоличного правления. Для остальных проблема прав
оставшихся в меньшинстве может быть решена только разделением объектов
управления и территорий, дабы не оставаться в подавляемом положении, и
заключение договорных отношений с себе подобными "меньшинствами" и
с "большевиками". Понятно, что равноправных договоров тут тоже
можно не достичь. Но есть шанс не быть в прямом бесправии и управлении. И чтобы не дробиться до бесконечности, наступает желание принимать
решения в полном всеобщем согласии с учётом общего знаменателя и
некоторых компромиссов. В общей зоне интересов можно выделить зоны
самостоятельных решений и поведения, назначить им "рамки". По большому счёту мировое сообщество не заинтересовано в
появлении какой-либо диктаторской силы, т.к. это неминуемо обеднит
возможности свободного развития, повергнет часть мира в разные виды рабства. Но многие, попавшие в правители, желают полной власти и
расширения субъектов и территорий управления. И только тогда, когда управляющей
волей становится народ, а управляющий – нанятым капитаном (штурманом,
лоцманом…), тогда угроза рабства под правящим или властвующим (это не всегда
совпадает) - спадает. Отсюда неизбежно вытекает необходимость
исключения функционеров-правителей из участия в принятии решения народами.
Они заинтересованы в получении властных функций над народом, но профессиональные
управленцы никогда не должны получать власти над народами. Народы должны
иметь оперативные средства принятия и пересмотра своих решений, выбора и
смены наёмных управляющих. Но мнения и советы профессионалов управления должны
высказываться и учитываться. Однако, описание нюансов этой альтернативы не
входит в предмет "Вступления" этой книги. 3. Почему я добровольно
сумасшедший? Ненормальные в среде нормальных. Кто доктор в палате? Вполне понятно, что понимаемое и одобряемое большинством
"общества большевиков" (или его коллектива, малой части) – это
норма, это – нормальное. Всё, что не укладывается в эту норму или
вообще лезет поперёк – не нормально. Поставивший себя надолго в меньшинство – изгой. Ему уже не
позавидуешь. От признания не нормальным, до признания сумасшедшим (с ума
сошедшим) – один шаг. Один коварный шаг. А последствия – катастрофические. Насмешки, уличения в глупости, в непонимании необходимости
"жить как все" – это цветочки. Они, нормальное общество, не
могут понять, что главная тяжесть – понимать их и не уподобиться им, терпеть
их правила и глумления и не опуститься до них, искать выхода из этого и
прорубить его, если надо. Боль от подавления толпой выше боли, причиняемой
тиранами. Но если ты родился в этой толпе, то у тебя море надежд
найти похожих и объединиться. В этом поиске худший враг – текучка дел и
забот. Есть и иное спасительное сравнение. Доктор в палате с
больными – в меньшинстве. Если палата большевиков не пытается им руководить,
она может быть спасена. Когда большинство признаёт себя – больными, и кого
они выберут себе в лекари? Кто добровольно обречёт себя на жизнь не нормального (или
понуждаемого большинством изгоя) в обществе решений большинством? Насколько
надо быть не согласным с обществом и уверенным в своей правоте (и силах),
чтобы пойти на такую конфронтацию, на самоотречение? И на какой срок? В этой книге собраны рассказы такого
человека. Особенность их в том, что такое решение об обществе и неразумности
подчиняться его правилам принято не взрослым борцом, а ребёнком в трёхлетнем
возрасте. День за днём, год за годом. Идёт шестое десятилетие такой
жизни. И хотя основные решения и выводы сделаны уже с позиций
взрослого человека с "неоднократно высшим" образованием, многие
оценки детства верны и нет смысла их пересматривать или ставить им масштабирующие
коэффициенты. Я пока не встретил себе аналога ни в жизни, ни в
литературе. Ни необычность калейдоскопа моей жизни, ни рекордная длительность
истязания – не греют. Приятнее ставить рекорды понимания. Можно ли эту
жизнь сравнить с жизнью блокадного Ленинграда времён Великой Отечественной
войны? И можно, и нет. И я прошу ленинградцев не возмутиться. Она – тяжелей.
И не в количестве суток борьбы. Хотя 386 дней х 50 лет =…
Кошмар, если вдуматься[2]… И не в списках
количества утрат. На карте – моя единственная жизнь, и она не утрачена пока.
И личные утраты этой жизни – ничтожны для каждого вне неё. Остатка жизни не
хватит для описания свершившегося надо мной зла. И тяжко это безразличие
мира. Тяжко уже и
потому, что у меня нет за плечами огромной борющейся с Вами за нечто общее -
страны, на которую Вы надеетесь. У меня нет сотен и тысяч рядом живущих
единомышленников. У меня даже нет линии фронта. Представьте, - Вы молоды и
одиноки среди огромной многомиллионной страны, строящей светлое будущее! И Вы тоже
хотите строить справедливое будущее. Но Вы видите его иным. А Ваш проект не
могут поддержать тысячи, пока его не одобрит большинство из стомиллионной
массы… Этой страны и
массы народа, зарывающейся в безысходности ложных целей и ложных отношений. И
не способной что-то изменить, пока это в едином порыве не захочет (поняв)
большинство. Да хватит ли жизни дождаться понимания и поддержки? Надо ли жить
так и тут? Вас многие понимают и поддерживают. С
глазу на глаз. И предают, и отталкивают – публично. "Невыездной"[3], но не в
тюрьме. И для большинства - проблемы выезда в иные миры и общения с ними – не
существует. 50 лет Вас и не
публикуют, и не оплёвывают. Вас по не имеющей наказания в законах
спецтехнологии - хоронят заживо, в информационном небытие для большинства, т.к. первая
же насмешка над вами будет взрывом интереса к вашим идеям и их победой. Так уже было в 80-х[4], при защите идей самоуправления. Они победили - до
вхождения их в законы страны. Теперь их более 10 лет мои враги усердно
уродуют и хоронят. И боятся нового взрыва интереса, новых неизбежных побед. И нигде в газетах не проскакивает
сделанное мной открытие. Большинство безнаказанно попирает
равноправное с ним меньшинство. Но есть особое меньшинство, управляющее искусственным
монстром-большинством. Ведь мнение этого большинства формирует и удерживает весьма
узкое меньшинство. Правящее партменьшинство. Даже чиновники не отличают
реальных правителей от маскарадных. И это правящее меньшинство не хочет,
чтобы его подменили или отменили. Не хочет, чтобы энергия большинства вновь
стала самостоятельной. Они зовут себя "слугами народа" и смеются от
этого звания. Они правят провозглашёнными "хозяевами" и плюют на "хозяйские
пожелания"! И никто из правящих и им верно служащих не мог допустить публикации
другого моего открытия простого факта: некоторые
"правила большинства" существовали и до большевиков! В ГосДуме до
большевистской революции тоже голосовали большинством! И в дни свержения монархии
Французской революцией было модно такое голосование! Но это не дало народам
народовластия и справедливой жизни. Кому-то пришло в голову назвать советское общество –
палатой, а себя доктором – в момент готовности общества признать некоторые
болезни. Но болезни были названы неправильно, и лекарства выписаны неверно,
т.к. самозванные доктора были просто мошенниками. Толстая морда грабителя – не всегда эквивалент его
правоты. Успехи капиталистов – не доказательство высших достоинств капстроя.
Капстройку в СССР затеяли просто для разграбления
"стройматериалов". Хотя конечно, надо было ввести в правила
общества и учёт интересов каждой личности, и их защиту. Однако, столкновения частных интересов, не вписываемых в
правила совокупных интересов общества – наиболее опасны конфликтами с жертвами
вне круга дерущихся собственников. И подмена правил общенародного
муравейника правилами частных интересов и прав – отталкивание общества на
пару столетий назад. Общество опять сходит с ума. Большинством. Надеюсь, что, читая книгу, Вам может порой показаться[5], что жил в
огромной палате с "нормальными с ума сошедшими" - один трезво
мыслящий, который по счастливой случайности не заболел общим недугом и выжил.
Но для окружающих, для нормального большинства, именно он и был ненормальным.
Потому и книга названа "Записки Сумасшедшего". Прочти, читатель, доброжелательно к ненормальному
одиночке. И может, ты найдёшь лекарства к лечению и своей жизни. |
1954-1994
(год 40-летия полезных идей и рождения Перечня Проблем), 2004 – 50-летие…
Вернуться в начало к оглавлению
ã Фонд
гражданских инициатив Ò,
МО
МОИП, 1993-2017
ã
Маленков С.К.,
член международного Союза славянских журналистов
и поставить его на Ваш сайт \\ Раскрутись сверх Миллиарда (!) посетителей!
Наш адрес: 123458, Москва,
ул. Твардовского 13-2-169, тел. 8-925 537-28-07 \ 8-926-294-00-31 \
Skype:
uniqum53 
E-mail: fogrin@rambler.ru
Предупреждение: Почтовые адреса
даются только для переписки на темы сайта и его публикаций.
Использование адресов
электронной и обычной почты для рассылки рекламного или иного информационного
мусора будет наказываться.
|
|
Обновление: 01-03-2017fog